Глобальные банки разочаровались в модели финансового супермаркета

Модель финансового супермаркета в свое время казалась переворотом в банковском бизнесе. В 1998 г. гендиректор Travelers Group Сэнфорд Вейлл согласился на слияние с Citicorp – получившийся Citigroup стал первым финансовым супермаркетом в мире. Citi по-прежнему в строю, чего не скажешь о модели финансового супермаркета.

Исследование McKinsey, проведенное по заказу WSJ, показало, что если 10 глобальных банков в 2008 г. присутствовали в среднем в 65 странах, то в 2015 г. – в 55. McKinsey не включила в исследование Citi, который скоро закроет розничный бизнес в 20 странах. Недавно Barclays сообщил, что продаст часть бизнеса в Африке, а HSBC – бразильское подразделение.

Вейлл не изменил мнение: «Экономика – это глобальная деревня, поэтому нужны глобальные финансовые институты. Что бы мы делали, если бы телекоммуникационные системы были региональными и между ними не было связи?»

Но он в меньшинстве. Раздается все больше призывов, чтобы JPMorgan и Citi разделили бизнес на несколько компаний, чтобы не было банков «слишком больших, чтобы обанкротиться». Из-за ужесточения регулирования банки США сокращают и географическое присутствие, и подразделения.

В Европе новые гендиректора Barclays, Credit Suisse и Deutsche Bank начали реструктуризацию этих банков, и их уже критикуют за то, что они могли бы сильнее сокращать бизнес, активы и расходы.

Экспансию глобальных банков разогревали их инвесторы. Банки думали сэкономить, а диверсификация, казалось, добавляла им надежности. Кризис показал несостоятельность этой теории, говорит директор по аналитике Keefe, Bruyette & Woods Фред Кэннон. Инвесторы жалуются, что не могут разобраться в огромных балансах банков, а регуляторы считают такие банки «системообразующими в глобальном масштабе» и требуют миллиардов долларов дополнительного капитала. Перед кризисом у глобальных банков рентабельность капитала в среднем составляла 14%, сейчас – 7%. Инвесторы не уверены, что гендиректора банков могут адекватно контролировать бизнес в разных странах и подразделениях.

Джордж Мэтьюсон, чьими усилиями Royal Bank of Scotland в предкризисные годы стал крупнейшим по активам банком в мире, говорит, что модель глобальных банков с диверсифицированным бизнесом должна остаться в прошлом: «Слишком велики культурные риски». Мэтьюсон ушел из RBS в 2006 г., а в 2008 г. правительству пришлось спасать банк. Государство контролирует RBS, он сокращает международные и инвестбанковские операции.

У модели глобальных банков с диверсифицированным бизнесом остаются сторонники, например Джейми Даймон, гендиректор JPMorgan, пережившего кризис лучше многих конкурентов. По активам это крупнейший банк США, он работает более чем в 100 странах. «Не только потому, что это новые рынки, – объясняет Даймон, – благодаря огромной сети банк получает бизнес от суверенных клиентов и мультинациональных корпораций». По его словам, лишь 40% бизнеса JPMorgan на иностранном рынке приходится на клиентов из этой страны, остальное – консалтинг, финансирование и другие трансграничные услуги.

Диверсификация доходов увеличивает рентабельность капитала, но лишь до определенного предела, и после финансового кризиса польза от диверсификации сильно снизилась, говорится в отчете Банка международных расчетов (BIS) 2013 г. По оценке Morgan Stanley и Oliver Wyman, за последние 20 лет трансграничный бизнес принес банкам лишь 20–25% доходов в инвестбанкинге. Большую часть дохода банки зарабатывают в 5–10 крупных городах, и приносит его очень небольшое число главных клиентов.

Автор: Татьяна Бочкарева